За двухмесячный период, между последней конференцией в Тяньцзине и в преддверии открытия СОР16 в Канкуне в этот понедельник, на правительственно-национальном уровне происходило мало конкретных действий. Однако это дало «свободу слова» НКО и научным обозревателям; здесь я бы хотела кратко осветить и суммировать основные моменты.
Недавно появилась научная статья (М.Л. Козельцев, директор Института экономики природопользования и экологической политики ГУ-ВШЭ; А.П. Мартусевич, консультант ОЭСР и Р.А. Мартусевич, заместитель начальника управления жилищно-коммунальной инфраструктуры,
Департамент инфраструктуры Внешэкономбанка) «о необходимости учета особенностей секторов экономики при переходе на технологическое нормирование и регулирование в области охраны окружающей среды», где логически разъясняются разного рода проблематики, и затем даются пояснения самых эффективных решений для внедрения экологически граммотного подхода в перерабатывающей промышленности и энергетики Российской Федерации.
В заключении данного доклада однако отмечается что был дан указ В.В.Путиным Минприроды России о разработке научно-основательного подхода к оценке потенциальных экологических рисков на предприятиях.
Вторая тематика осени, отслеживаемая обозревателями, касается арктических исследовательских работ.
Росгидромет отметил 21го октября что на заседании правительства была одобрена стратегия развития в Антарктике на период до 2020г. и на отдаленную перспективу, где основная задача является «реализация национальных интересов…. в соответствии с нормами и принципами международного права и основными направлениями внешней и внутренней политики России, а также предотвращение возможных угроз». Ожидается, что стратегическая реализация будет в 3х-ступенчатой и будет в первую очередь выгодно для мониторинга природных процессов, в том числе по изменению климата, а также для развития спутниковой системы ГЛОНАСС.
Беллона отмечает что, несмотря на заявления министра регионального развития РФ В.Басаргина о всех перспективах работ в арктических регионах, есть большой скептизм учёных о экологической безопасности данных работ (к слову спонсируемых в большинстве своем нефтяными компаниями) – учитывая на данный момент отсутствие опыта данных работ и технологий, а также нормативов экологического ущерба (и системы прогнозирования аварий); например для экологически-уникального по биопродуктивности региона западной Арктики, которому может быть нанесен большой ущерб данными работами и их последствиями на окружающую среду.
Всемирный Фонд Дикой Природы тем временем успешно отмечает национальные интересы по охране окружающей среды и изменению климата, объединяя голоса разных НКО.
17го ноября прошла сессия вопросов и ответов с Евгением Шварцем и Алексеем Книжниковым, которая транслировалась онлайн в режиме реального времени и подвела итоги за 2010г. по вопросам заповедника Утриш (Сочи), байкальского целлюлозно-бумажный комбината (озеро Байкал) и Химкинского леса (Москва) – три события которые в этом году активно (драматично, и успешно) отстаивались публичными митингами и акциями НКО. В сессии также были затронуты вопросы внутренней региональной политики по экологическим проблемам, и публичной осведомлённости по экологии в целом. Было решено сделать вторую сессию 15го декабря (по заключению СОР16 в Мексике).
Экологически-позитивная позиция России была отмечена по завершении Интернационального Тигриного Форума 24го ноября в Санкт-Петербурге, где главы 13 государств обсудили в том числе охрану природных зон на дальнем востоке – вызванные человеческим фактором (инфраструктура, выбросы промышленных газов и др.) нарушения, которые влияют как на популяцию краснокнижных животных в целом, так и на экосистемы в контексте изменения климата.
Помимо этого, Всемирный Фонд Дикой Природы России выпустил в ноябре 2010 книгу «Изменение климата: 100 вопросов и ответов» (А.О. Кокорин) с целью общественного просвещения по всем мифам и вопросам касательно климата и экологии на национальном и интернациональном (РКИК ООН) уровнях.
Кроме того, в преддверии открытия СОР16, WWF, основываясь на совместных требованиях заинтересованных лиц - научных эксперты и обозревателей, представил 5 основных пунктов для сессии в Канкуне, к сведению Российской Делегации.
- Энергоэффективность – по мнению экспертов, при реалистичных темпах развития энергосберегающих технологий к 2020 году уровень выбросов будет на 30-35% ниже, чем в 1990 году (без учета поглощения лесами и «переноса» квот с периода 2008 – 2012 гг.). Поэтому экологические организации призывают достичь уровень «минус 35%», учитывая реальность такой цели и выгоду для долгосрочного развития страны. Также это было бы важным шагом к построению безуглеродной экономики – в связи с чем Россию призывают принять декарбонизацию энергетики к 2050 году на СОР16.
- Из этого следует, что Россия должна заявить что копенгагенское «минус 25%» не включает поглощение лесами и какие-либо переносы квот с 2008 -2012гг. (LULUCF; несмотря на то, что леса играют важную роль в поглощении углекислого газа, российские леса рассматриваются отдельно от тропических («легких планеты»), в том числе по части эффективности лесохозяйства – из этого следует, что страны на переговорах СОР16 должны оперировать фактическими выбросами в контексте долгосрочного углеродного бюджета по 2050 г.)
- Российская делегация призывается к активному обсуждению условий по REDD+, как по внедрению технологий так и по спонсированию наиболее уязвимым странам.
- Эксперты настоятельно рекомендуют рассмотреть варианты продления Киотского Протокола (как в основе по КП или по Копенгагенскому Соглашению), в независимости от готовности страны официально участвовать в том или ином варианте соглашения.
- Квоты на выбросы – поскольку Россия не намерена подписывать продление обязательств по КП, то рекомендуется рассмотрение мер на период долгосрочного «углеродного бюджета» России за 1990 – 2050гг. (декарбонизация экономики - продажа 6 млрд. тонн квот до 2020г), то есть вплоть до -80% к 2050.
24го ноября также состоялись общественные слушания по проекту основ государственной экологической политики Российской Федерации до 2030 года, где основная проблема к рассмотрению была о создании документа для пользования представителями политики, бизнеса и административных постов. «Ключевым направлением должна быть политика двойного выигрыша, обеспечивающего экономическую и экологическую эффективность», сообщает Росприроднадзор. Было также отмечено, что Россия позиционируется как один из лидеров в принятии решений для мировых тенденций по устойчивому развитию (как и остальные страны БРИК), в особенности касаемо переговоров Рио+20. Участниками обсуждения были затем подчёркнуты идеи Президента Российской Федерации «о необходимости формирования новой эколого-экономической политики и адекватной, современной системы государственного регулирования в области экологии».
In the last two months, from the conference closing in Tianjin and up until the opening of COP16 in Cancun this Monday, there have not been any specific actions on the political domestic level. This, however, has given ‘freedom of speech’ to NGOs and observers, and below I would like to summarize the main points leading up to NGO propositions for the COP16 Russian delegation.
Recently a scientific study emerged (M. Kozeltsev, chair of Environmental Economics and Ecological Politics Institute, et al) ‘on the need of regulation of economy sector specifics in technological rationing and ecological regulation’, where the authors logically guide through the various complexities and then give explanations of the most efficient solutions for implementation of the ecologically sound steps in the Russian industrial and energy sectors.
This report’s conclusion is also mentioning that the Ministry of Environment has been ordered by V. Putin to develop a scientifically-sound working group on re-organisation of hazard assessment of environmental risks for the Russian industry and businesses.
The second observed theme of this years’ autumn is about arctic development and research.
RosHydroMet has announced on 21st October that the parliament seating has agreed on the development strategy for Antarctic for the period of up to 2020 and further, where the main goal is the “realization of national interests…. in compliance with the international law norms and principles and Russia’s domestic and international politics, and also as procedure against any threats”. It is expected that this strategic realization with be a 3-step process and will primarily benefit the monitoring of environmental processes, inclusive the climate change monitoring and the development of GLONASS sputnik system.
According to Bellona, regardless of the minister of regional development V. Basargin’s assurances about the perspectives from works in arctic regions, there is still a huge skeptism from scientists on environmental safety of such works (which are, by the way, majorly sponsored by oil companies) – considering to this day a missing expertise of such works and IT in as much as norms for ecological hazard estimation (and a systematic approach to predict emergencies); for example, the ecologically-unique biodiversity of western Arctic region could suffer a great loss from such works due to their environmental impacts.
The World Wide Fund meanwhile is effectively targeting national interests on the environment and climate change, uniting voices of various NGOs.
On 17th November we had a Q&A session with E. Schwarz and A. Knizhnikov, which has been broadcasted online and summarized the 2010 outcomes for issues on the Utrish protected area (Sochi), the Baikal paper mill (lake Baikal) and the Khimsky forest (Moscow) – three topics which has been actively (dramatically, and then successfully) protected by public outspokenness and NGO actions. This session has also touched on questions on Russia’s regional politics in respect to environmental problems and the public awareness on conservation in general. There will be a second session on 15th December (when COP16 closes in Mexico).
The ecologically-positive position of Russian Federation has been marked by the closing of the International Tiger Forum on 24th November in Saint-Petersburg, where 13 heads of state discussed as well habitat conservation in the Far East – which is triggered by human-induced activities (infrastructure, gas emissions etc) which in turn affect population sizes of endangered species and the ecosystems, in context of a changing climate.
And apart from this, they have published the ‘Climate Change: 100 questions and answers’ book to help raise public awareness on all myths concerning climate and environment on national and international (UN FCCC) levels.
And most recently, for the opening of COP16, WWF – taking into account POVs of various science experts and observers – has made 5 general statements for the Cancun session for the Russian delegation.
- Energy Efficiency – according to various experts, in view of estimated development of energy saving technologies, it will be possible to minimize the emissions up to 30-35% (compared to 1990 levels, and without LULUCF consideration or quota transfer of 2008-2012) before 2020. Therefore, environmental organizations ask the delegation to opt for “minus 35%”, considering the realistic goal and benefit for the country’s development. It would also be an important step for a zero-carbon industry establishment, in view of which Russia should allow for a decarbonized energy strategy for 2050.
- This in turn signifies that Russia should state that the COP15-proposed “minus 25%” would not include forestry (LULUCF; even though forests play a major role in CO2 consumption – Russia’s forests are not equivalent to the currently discussed tropical rainforests, not least due to issues in forest management. Thereby the COP16 negotiations should aim for factual emissions for the 2050 carbon budget calculation) and any quota transfer of 2008-2012.
- The Russian delegation is asked to actively participate on the REDD+ discussion, in view of both – technological implementation and transfer and financial aid for least developed countries (LDC).
- The experts particularly emphasize consideration of any follow-up agreement options post-2012 (whether on KP or Copenhagen Accord basis), regardless of Russia’s engagement in either option.
- Emissions quota – since Russia is not considering signing a KP extension, it would be recommended that there is a review of regulations for the long-term carbon budget 1990-2050 (economic decarbonisation in Russia could sell up to 6 billion tones of quotas by 2020); thus it could result of up to -80% by 2050.
On 24th November public hearings on government environmental policy projects for 2030 have been held, where the underlying problem was drafting a document for efficient use by political representatives, businessmen and holders of administrative positions. “The main aim should be a win-win politics approach, providing both economic and environmental efficiency” states RosPrirodNadzor. It was also underlined that Russia is positioned as one of the leaders on a global scale in decision-making of sustainable development (like other countries of BRIC), especially for negotiations of Rio+20. The participants have then also noted the ideas of the Russian President on “need for formation of a new economic-environmental politics agenda and for an adequate, coherent system of governmental regulation in environmental affairs”.
If you enjoyed this article, please consider sharing it!
